Казалось невероятным, что деревенский мальчишка из многодетной семьи через много лет станет доктором наук, возглавит кафедру одного из крупнейших медицинских вузов страны, займется созданием лекарственных препаратов. . . Леонид Петрович ЛАРИОНОВ родился в трагические 30-е годы прошлого века.

СИЛА ХАРАКТЕРА

В селе Тоболово Тюменской области, как и в других российских деревнях, начались репрессии: шло раскулачивание. В 1936?м спецотряд принялся изымать «излишества» у бедной крестьянской семьи Ларионовых с пятью малолетними ребятишками. Из тех времен в памяти Леонида Петровича остался только один эпизод — его, трехлетнего, люди с наганами вытряхнули из люльки, как котенка. Должно быть, в люльке искали припрятанные богатства, да так и не нашли.

В сельской школе, где начал учиться Леня Ларионов, не было ни тетрадей, ни чернил, ни, тем более, электричества. Писали на старых газетах разведенной сажей и гусиными перьями. Время было военное. После начальной школы-четырехлетки в Тоболово учиться было негде, так что, окончив ее, мальчик стал работать в колхозе. Ну а в 13 лет решил: человек он теперь взрослый — пора ехать в ближайший город Ишим, на заработки. Здесь ему удалось устроиться столяром на мебельную фабрику. Столярничать Леня уже умел, только с приятелем не повезло. На фабрике его напарником был парень, который освоил еще одну «профессию» — карманника и стал уговаривать Леонида войти в дело. Дошло до того, что банда ишимских жуликов ему пригрозила: «Или ты с нами — или ищи свою голову в кустах». Становиться вором Ларионов не собирался, оставалось одно: бежать.

Он уехал в Нижний Тагил, где на огнеупорном заводе его приняли учеником токаря — к тому времени Леониду как раз исполнилось 14 лет. Здесь он и работал до тех пор, пока не призвали в армию. Служить пришлось долго, почти четыре года, зато не где?нибудь, а в Австрии. Деревенское воспитание приучило парня к дисциплине и выносливости, так что в вооруженных силах он был на хорошем счету. Часто сопровождал командира взвода в поездках по австрийским городам, где с помощью русско-немецкого разговорника общался с местным населением. За годы службы Леонид неплохо освоил немецкий, что после очень помогло ему при поступлении в мединститут и во время учебы. Но до этого было еще далеко.

Демобилизовался он в звании старшего сержанта и вскоре вернулся на завод, поступил в школу рабочей молодежи. Получая аттестат о среднем образовании, Леонид уже был токарем высшего разряда и передовиком производства. На заводской доске почета красовался его портрет, написанный местным художником. Перспективного токаря завод решил направить на учебу в Уральский политехнический институт — как «целевика», который получал бы стипендию от предприятия, а по окончании вуза вернулся бы сюда инженером.

ПОИСКИ СЕБЯ

Но мне нравилась медицина еще с детства, — говорит Леонид Ларионов.

- Помню, в деревню к нам приехал из Тобольска фельдшер Павел Русанов. Из любопытства я как?то зашел к нему в амбулаторию и — меня поразили хрупкие колбочки, склянки, белизна, чистота, а больше всего — запах. Пахло какой?то невероятной смесью лекарств. Амбулатория и этот запах показались мне волшебными…

Похоже, то детское впечатление было для Леонида движущей силой, когда после заводских смен он торопился нагнать школьную программу и своих более благополучных городских сверстников: иначе нельзя было стать врачом.

В Политехнический он даже не заглянул. А в Свердловский государственный медицинский институт поступил с первой попытки, несмотря на высокий конкурс. В студенчестве он даже не задумывался о научной карьере: готовился к врачебной практике, выбирая между двумя специальностями — хирурга и акушера-гинеколога. Довольно успешно занимался и в кружке при кафедре фармакологии.

По окончании института Леонид уже собрался ехать по распределению в уральский поселок Шаля в качестве акушера-гинеколога, но тут у него состоялся неожиданный разговор с заведующим кафедрой фармакологии, профессором Антонием Константиновичем Сангайло, который предложил ему поступить в аспирантуру по специальности «фармакология». К такому неожиданному предложению Ларионов не был готов с ответом и попросил дать ему время на размышление. Антоний Константинович поднялся и стал недовольно ходить по кафедре со словами: «Впервые вижу кандидата в аспиранты, который желает подумать, надо ему это, или нет!». В общежитии приятели привели Леониду веские аргументы в пользу аспирантуры: «Да ты что, еще раздумываешь?! — удивлялись они. — С дипломом мединститута стать врачом ты всегда успеешь. А появится ли у тебя еще возможность стать кандидатом и даже доктором наук?». В итоге Ларионов благополучно сдал вступительные экзамены в аспирантуру и прошел конкурс, в котором было три человека на место.

За годы аспирантуры он ездил со студенческими строительными отрядами радиотехнического факультета УПИ в Кзыкугинский район Гурьевской области, где был не только врачом отряда, но и практиковался как акушер-гинеколог в районной больнице. Строго воспитанные местные сельчанки (казашки) сначала не решались идти на прием к гинекологу-мужчине. В первую неделю врачебной практики у Ларионова не было ни одной пациентки. Пока вдруг из глухого аула, что в 40 километрах от больницы, не приехал казах. Оказалось: его жена беременна двенадцатым ребенком и умирает от родов.

У больницы была хорошая машина скорой помощи, «Волга», так что доехали мы быстро, — вспоминает Леонид Петрович. — Войдя в полумрак юрты, я сначала подумал, что под ногами у меня зеленый ковер. Но тут же понял, что это лужа крови, сплошь покрытая мухами. Уже прошло часа два с тех пор, как у роженицы было сильное кровотечение. Она, конечно, лежала без сознания. В этот момент мне очень помогли наши занятия в Свердловском институте охраны материнства и младенчества. Тогда студентам доверяли больше, чем сейчас, так что я не впервые столкнулся с тяжелыми родами.

Женщине ввели дезинфицирующие и реабилитирующие препараты и доставили в больницу. Начинающий врач сделал все, что требовалось, — ему удалось сохранить жизнь и матери, и ребенку. После вся клиника наблюдала зрелище: муж роженицы приехал к воротам на самосвале, в котором привез семь баранов — в благодарность доктору. А новорожденного в его честь назвали Леонидом. С тех пор Ларионову пришлось работать чуть ли не круглые сутки: пациентки шли потоком. За время его аспирантской практики в районе появилось на свет семь Леонидов, названных по имени врача, который спас им жизнь.

Окончив аспирантуру, Леонид Ларионов вместе с женой Светланой переехал в Тюмень, где стал доцентом кафедры фармакологии молодого мединститута, а затем, ответственным секретарем приемной комиссии. Пять лет спустя его избрали секретарем парткома ВУЗа — в этой должности он проработал 7 лет, одновременно занимаясь исследованиями для будущей докторской диссертации. Правда, писать ее было некогда. Наконец, в Тюменском обкоме он заявил: «Ухожу. Пора наукой заниматься». Но отпускать с партийной работы его не хотели — предложили возглавить в обкоме отдел науки и высшего образования. Тогда Ларионов выдал: «Если не отпустите, напьюсь! Устрою дебош и попаду в милицию, чтобы партии за меня стало стыдно». Пьяницей он никогда не был, о чем обкомовцы знали, так что над угрозой посмеялись. И все же настаивать не рискнули.

Сдав дела, несостоявшийся чиновник на полгода ушел в работу над докторской диссертацией. Защитил ее в Москве, а спустя еще полгода его пригласили заведовать кафедрой фармакологии в альма-матер. С 1987 года Леонид Петрович ее и возглавляет.

Леонид Петрович имеет 17 патентов на изобретения

Старший преподаватель кафедры В.Г. Ветошкин завершает эксперимент по кандидатской диссертации

САМОРЕАЛИЗАЦИЯ

Со временем со Свердловска, снова ставшего Екатеринбургом, был снят железный занавес, что позволило кафедре фармакологии шире развернуть научное сотрудничество и начать обмен опытом с зарубежными коллегами. Уже в 1992 - 1994 годы были организованы и проведены две масштабные международные конференции по Актуальным проблемам экологической хронобиологии и хрономедицины с участием ученых США, Франции, Австрии, Германии, Англии, Канады и других стран дальнего зарубежья, а также бывших союзных республик. Сегодня сотрудники кафедры фармакологии нередко бывают за рубежом, где осваивают новые технологии и позиционируют уральские разработки. Двое из них переехали на постоянное жительство в США и Канаду: с одной стороны, это потеря, с другой — приобретение новых международных контактов. В минувшем году, выступив с докладом на научной конференции в Китае, Леонид Ларионов получил звание почетного профессора Харбинского государственного медицинского университета.

Кафедра фармакологии ведет совместные исследования со многими отечественными вузами, НИИ, производителями лекарственных препаратов. У самого Леонида Петровича — 17 патентов на изобретения, четыре из которых внедрили и запустили в производство фирмы — партнеры кафедры. Закономерно, что руководители и ведущие специалисты многих фармацевтических компаний Урало-Сибирского региона — выпускники УГМА и аспирантуры по кафедре фармакологии. Когда появляется интересное ноу-хау, они обращаются сюда, чтобы провести исследования и получить рекомендации, которые становятся стимулом для развития отечественных фармацевтических производств.

Многие препараты, ставшие новым словом российского здравоохранения, созданы именно на базе кафедры фармакологии УГМА при непосредственном участии ее заведующего Леонида Петровича Ларионова.

Татьяна Лесникова 

.

Назад в раздел