В 2010 году весь мир отмечает окончание ужасных событий, инициированных гитлеровской Германией. Для России 65 лет победы в Великой Отечественной Войне – это одновременно и радость и печаль, гордость за народную силу духа и возможность отдать дань памяти тем, кто пожертвовал своим здоровьем и жизнями ради будущих поколений.
Предлагаем читателям историю из личной практики заведующего кафедрой нервных болезней и нейрохирургии УГМА, академика АМТН, члена Всемирной и Европейской Ассоциации нейрохирургов, члена Правления и Почетного члена Ассоциации нейрохирургов России, руководителя Уральского межтерриториального нейрохирургического центра РФ им. профессора Д.Г.Шефера, д.м.н., профессора, Заслуженного врача РФ Владимира Петровича САКОВИЧА.
«Жизнь чаще похожа на роман, чем романы на жизнь».
(Жорж Санд)
Мечта стать врачом у меня зародилась в детстве. Думаю, это было связанно с впечатлениями от общения с фронтовиками. Многие из них получили ранения, стали инвалидами. Мне хотелось помочь этим людям.
В 1965 году я окончил Свердловский медицинский институт и был распределен в клинику, которая располагалась в госпитале для инвалидов Отечественной войны. В предстоящий юбилейный год Великой Победы исполнится 45 лет, как я тружусь в нейрохирургии. За эти годы лечил много фронтовиков. Жизнь и судьба каждого - неординарна. Расскажу об одной, в которой мне, по долгу службы, пришлось принять участие.
...В 1983 году на консультацию в клинику привезла своего отца врач Надежда Александровна Тканина. Участник Великой Отечественной войны Александр Васильевич Ганин, который приехал из села Курганской области, около трех недель жаловался на боли в шее. Было похоже на остеохондроз, казалось, пациента можно лечить и по месту жительства. Но что-то меня удержало отправить его домой, и он был госпитализирован в нашу клинику.
Два дня Ганин чувствовал себя хорошо, а на третий (в субботу) у него внезапно развился паралич всех четырех конечностей. Больному не хватало воздуха, с трудом выговаривал слова. Из небольшого числа врачей, которые работали в выходной, срочно созвали консилиум. Было высказано несколько мнений о случившейся мозговой катастрофе, подтвердить которые было невозможно. Тогда у нас не было компьютерной томографии, которая могла бы дать ответы на многие вопросы. Решили повторить рентгеновские снимки шеи, так как привезенные больным были низкого качества.
На вновь полученных снимках мы отчетливо увидели небольшое инородное металлическое тело, которое находилось под затылочной костью, на уровне первого шейного позвонка. Анализируя рентгенограммы, я обратил внимание, что на разных снимках оно выглядит по-разному. Такого в моей практике еще не бывало. Обычно инородные тела при съемке в двух проекциях выглядят одинаково, как одинаково представляются контуры лица человека, независимо от того, смотрим мы на него справа или слева. Кто-то из врачей произнес: «Очевидное -невероятное». Была в те годы популярная телепередача с таким названием - о загадочных научных феноменах. Я стал размышлять вслух: «Если тело выглядит на снимках неодинаково, это значит, что оно «гуляет», перемещается с изменением положения больного. А перемещение возможно, если оно находится в жидкой среде». И тут пришла догадка: жидкой средой может быть гной. Известно, что инородные тела могут приводить к воспалению тканей, и тогда возникает гнойник (по медицинской терминологии - абсцесс). Так мы пришли к диагнозу.
Но откуда в шее появился металл? Прежде Ганин ничего об этом не говорил. С трудом мы узнали от пациента, что у него в годы войны было-таки ранение. Как он его получил, расспрашивать не стали - состояние больного ухудшалось на глазах. Его перевели на искусственную вентиляцию легких и взяли в операционную.
На операции мы обнаружили абсцесс. Он «проел» связки между позвонками, и гной устремился в позвоночный канал, сдавливая спинной мозг и мозговой ствол, где находятся жизненно важные центры. В полости абсцесса нашли позеленевший от времени металлический осколок.
Ганин проснулся еще в операционной. Стал выполнять команды, и мы увидели, что он хорошо двигает руками и ногами. А ведь на операцию его взяли полностью парализованного. Трудно передать словами изумление и ощущение врачебного счастья, которое охватило всех нас. Анестезиолог вручил Ганину осколок со словами: «Это тебе подарок от Круппа!». Да, много смертоносных «игрушек» в фашистской Германии было изготовлено из металла концерна, который носит имя своего основателя.
Ветеран стремительно пошел на поправку. Через три дня после операции он уверенно ходил по отделению, и я попросил его подробнее рассказать о военных годах, обстоятельствах получения ранения и о том, как сложилась судьба солдата в мирное время.
- В армию я был мобилизован сразу же после начала войны, - начал свой рассказ ветеран. - С весны 1943 года наш полк находился в районе Курской дуги. Рядовым солдатам неведомы были планы командования, но мы догадывались, что затевается что-то необычное: возводились оборонительные сооружения, подтягивалась военная техника. С большой радостью и гордостью за земляков узнал, что сюда прибыл недавно сформированный Уральский добровольческий танковый корпус.
Меня определили в полковую разведку. Однажды, когда мы с товарищами выполняли развед- задание, взорвалась немецкая мина, и меня ранило в шею. Болело несильно, сам добрался до медсанбата, где меня записали в команду выздоравливающих. Рана быстро зажила, и через три недели я вернулся в полк. Я посчитал, что получил легкое ранение, да и врачи так же думали. Редко о нем вспоминал, другим врачам не рассказывал. Только у вас с удивлением узнал, что все было гораздо серьезнее.
-На другой день после возвращения в полк, - продолжал рассказ Ганин, - рано утром мы проснулись от невообразимого грохота. Как будто Везувий переместился на нашу землю и открыл свое жерло, а мы стоим у подножия вулкана. Это была наша артиллерийская подготовка. Началось знаменитое Курское сражение...
А дальше я прошагал всю войну той же дорогой, что и Уральский добровольческий танковый корпус. Участвовал в освобождении от врага Украины и Польши, сражался в Берлине и закончил войну 9 мая 1945 года в Праге. Никаких ранений больше, слава Богу, не имел. Через несколько месяцев демобилизовался, вернулся в родное село, стал работать кузнецом. Вскоре женился. В семье две взрослые дочери. Одна из них, Надя, врач, училась у вас. Она и надоумила меня приехать в эту больницу. Как оказалось, вовремя...
Закончил свой рассказ Ганин. А меня по ходу его неторопливого повествования одолевали разные мысли. Передо мной сидел воин и кузнец. Ему, прошедшему всю войну, как говорят, от звонка до звонка, лучше всех понятна необходимость перековывать мечи на орала. Ему повезло - за всю войну получил только легкое ранение. Но, как оказалось, легкое от смертельного отделяли всего несколько миллиметров ткани первого шейного позвонка, который воспрепятствовал проникновению осколка в мозг. Как здесь не вспомнить, что в анатомии этот позвонок называется Атлантом - по имени мифологического героя, обладающего титанической силой и держащего на своих плечах не¬бесный свод.
Солдат носил в своем теле осколок и не ведал об этом. И ровно через 40 лет война, словно вспомнив, что не довершила свое черное дело, вновь поставила человека на грань жизни и смерти. Победила жизнь!
В истории с Ганиным много чудесного, но одно совпадение лично для меня символическое: фронтовик получил свое ранение... в день моего рождения. Получается, что угроза смерти и тот, кто должен был ее отвести, пришли в этот мир в один и тот же день... Гвардии рядовой Александр Ганин поступил в нашу клинику в середине апреля, а 9 мая он, надев награды, дома отметил День Победы. Встречал его со светлой печалью и одновременно с радостью. Такой уж для всех нас этот праздник, как поется в песне, «со слезами на глазах».
А мне в этот день от семьи Ганиных пришла поздравительная открытка, которую вот уже больше четверти века храню как дорогую реликвию, как свидетельство того, что, не будучи на войне, я все же к ней имел прикосновение.