Денис Игоревич ЮЖАКОВ является одним из первых нейрохирургов Екатеринбурга, ставших практиковать новый метод лечения патологий позвоночника — вертебропластику. В 2005 году он внедрил и поставил на поток применение этой технологии в отделении нейрохирургии Свердловского областного онкологического диспансера. В сочетании с традиционными методами лечения вертебропластика нередко позволяет поставить на ноги онкологических больных, которые считались «лежачими».

Методику вертебропластики разработали нейрохирурги Франции в 1984 году. Это малоинвазивная технология, которая применяется под местной анестезией в течение 40–60 минут. Без хирургического
разреза, пункционным методом (через одну или две иглы) в тело позвонка вводят жидкий костный цемент. Постепенно цемент густеет. Его температура составляет от 56 до 80 градусов Цельсия, то есть намного превышает температуру тела человека. Горячий цемент денатурирует белок и тем самым дезактивирует опухоль позвоночника. При условии, что не сдавлен спинной мозг, процедура позволяет быстро поставить больного на ноги. Теперь он уже в состоянии получить полный курс химио- и лучевой терапии. Традиционные методы терапии онкобольных необходимы после прохождения вертебропластики, поскольку температурная реакция не окончательно убивает опухоль — полученный эффект нужно закрепить.

В 2001 году Денис Южаков узнал о методе вертебропластики от киевских и московских коллег, и в 2002 году молодой врач на съезде нейрохирургов в г.Санкт-Петербурге впервые познакомился с методом вертебропластики. Тогда он работал в Свердловском областном госпитале ветеранов войн, где и предложил внедрить эту технологию при лечении переломов позвоночника. Однако, на тот момент, костный цемент и системы введения были слишком дороги для рутинного использования, и идею пришлось отложить. 

Вертебропластика

К тому времени Денис Игоревич уже приобрел серьезный опыт выполнения операций на позвоночнике — при травмах и их последствиях, а также при дегенеративных поражениях. Он принял решение поступить в ординатуру на базе Свердловского областного онкологического диспансера. Окончив ее в 2004‑м, продолжил работу здесь же в качестве нейрохирурга. Руководство диспансера поставило перед молодым врачом задачу — развивать направление хирургии опухолей позвоночника.

Денис Игоревич ЮЖАКОВ:
— В классической нейрохирургии тогда была такая ситуация: если у пациента появились метастазы, считалось, что он уже не подлежит химио- и лучевой терапии. Как правило, такие больные оставались на руках у своих родственников и на постельном режиме, — ходить они не могли. Есть ли возможность им помочь? Чтобы получить ответ на этот вопрос, я стал изучать литературу по соответствующей теме, ездил на специализацию в страны Западной Европы, много общался с зарубежными и российскими коллегами. Такие стажировки организуют и финансируют фирмы, с которыми мы стабильно и успешно сотрудничаем в плане поставок современного оборудования, инвентаря, медикаментов (например фирма «Джонсон и Джонсон», ее спинальное подразделение «De Puy Spine» и компания «ChM», эксклюзивным дистрибьютором которой в России является «Деост»). В результате я пришел к пониманию доктрины новых методов воздействия на позвоночник.

Только у 3 % пациентов с онкологическими заболеваниями позвоночника диагностируют первичную злокачественную опухоль именно на позвонках и всего у 1 % пациентов — первичный доброкачественный очаг. В 96 % случаев опухоль позвоночника представляет собой его вторичное поражение, то есть метастазы из первичного очага. По данным мировой статистики, в 40 % случаев диагноз онкозаболевания пациентам ставят, когда первичный очаг уже дал метастазы в позвоночник. В России, где диагностика слишком часто запаздывает, число таких больных еще больше — около 53 %. Как правило, это пациенты с IV стадией заболевания, которые уже нуждаются в наркотическом обезболивании, их сложно транспортировать для проведения эффективного специализированного лечения. Обычно в таких случаях отечественные онкологи ограничивались назначением небольшого курса химиотерапии, одного-двух сеансов лучевой терапии и внутривенными инъекциями кальция, что позволяло лишь уменьшить боль пациента.

Денис Игоревич ЮЖАКОВ:
— Моя задача состояла в том, чтобы отработать способы лечения таких тяжелых больных. Цель сложная и достичь ее удается только благодаря взаимодействию различных служб онкодиспансера. Нас постоянно консультирует заместитель директора по медико-социальной экспертной помощи Анатолий Иванович Кузин, мы работаем в коллегиальном контакте с заведующим нейрокорпусом Владимиром Сергеевичем Колотвиновым, завотделением лучевой терапии Дмитрием Львовичем Бенционом, завотделением химиотерапии Ириной Сергеевной Булавиной, завотделением амбулаторной химиотерапии
Владиславом Валерьевичем Петкау, радиологом Юлией Александровной Мироновой. В процессе наших консилиумов сформировалась определенная тактика лечебного процесса.

Его алгоритм выглядит так. Когда пациент поступает в клинику, медики прежде всего обследуют его органы и системы с целью обнаружить первичный очаг заболевания. Если больной уже с трудом передвигается или находится на постельном режиме, нейрохирургическое отделение берет его на себя. Пациента определяют в стационар и методом декомпрессии спинного мозга стараются поставить его на ноги. Безусловно, он проходит обследование на предмет поражения костной системы. Согласно статистическим данным, каждую потенциальную опухоль на позвоночнике здесь рассматривают
как метастаз. Оперативно организовывают пункционную биопсию (забор ткани через иглу). В тот же день ставится предварительный диагноз: доброкачественная или злокачественная опухоль. Спустя сутки на основании цитологического исследования будет готов предварительный диагноз, а через 10 суток на основе гистологического исследования будет готов уже окончательный диагноз. 

Если у пациента выявлен только один очаг позвоночника, врачи решают: выполнить только пункционную вертебропластику или же полностью удалить позвонок. В первом случае костный цемент можно ввести во время забора биопсии — игла уже в позвонке. Во втором случае, особенно если пациент относится к тем 3 % больных, у которых диагностируется первичная опухоль позвонка, применяется
более радикальный метод — полная резекция позвонка.

Денис Игоревич ЮЖАКОВ:
— В нашей работе мы сравниваем два метода хирургического лечения у пациентов с одиночными метастазами со сдавлением спинного мозга: критерии выживаемости и безрецидивный период от опухолей в организме при методе вертебропластики в сочетании с транспедикулярной фиксацией позвоночника и удалением опухоли, которая давит на спинной мозг и метода, когда позвонок удаляется единым блоком и полностью замещается искусственными фиксаторами.
Удаление выполняется из нескольких доступов. Это требует определенной подготовки анестезиологов к кровезамещению. Мы используем современные методики дооперационной подготовки препаратом эритропоэтин. Это позволяет до операции увеличить количество красных кровяных телец и избежать переливания пациенту чужой крови после операции. При полной резекции замещаем удаленный позвонок титановыми стержнями. Для этого мы применяем тот же костный цемент плюс винтовые системы фиксации. Проводим эмболизацию с помощью наших коллег нетрадиционных радиологовнейрохирургов, которые владеют методикой катеризации сосудов, идущих к телу позвонка. Во время эмболизации закрывается кровеносный сосуд, питающий тело позвонка, что позволяет его
полностью удалить с минимальной кровопотерей.

Прежде при метастазах рака почки онкоурологи отказывались от удаления почки. Теперь они выполняют такую операцию после того, как нейрохирурги решают проблему с позвонком. Это особенно важно, если учесть, что на опухоль почки лучевая терапия почти не действует, а после ее удаления большинство пациентов живут не менее 2–3 лет.

В 2007 году Министерство здравоохранения РФ издало указ о квотировании. Нейрохирурги Онкодиспансера в составе Межтерриториального центра нейрохирургии были лицензированы на оказание высокотехнологичной помощи. Получение около 200 квот ежегодно (до 100 тысяч рублей на пациента) позволило более обширно выполнять операции по фиксации позвоночника при опухолях.

Денис Игоревич ЮЖАКОВ:
— После этого мы стали работать так, как работают хирурги всего цивилизованного мира — в Германии, США, Турции, Китае. На сегодня мы имеем все необходимые импланты и в полном объеме оказываем помощь пациентам с онкозаболеваниями. Кроме того, под те же квоты берем на лечение пожилых больных с осложненным остеопорозом. Потому что им обратиться больше некуда — в свои 70–80 лет они уже сделали круг по всем возможным клиникам. Конечно, и в таких случаях мы коллегиально, с участием анестезиологов взвешиваем шансы процедуры на успех. Если учесть мировую тенденцию старения населения, то применение малоинвазивных методик в лечении остеопороза приобретает особое значение.
Эффективность методов, применяемых в нейрокорпусе Свердловского онкоцентра, уже оценили зарубежные и российские коллеги. Врачи из разных регионов России приезжают сюда на стажировку. Сейчас Министерство здравоохранения РФ рассматривает концепцию нейроонкологического центра на базе Свердловского областного онкодиспансера. Если концепция будет одобрена, именно здесь будут оперировать все виды опухолей головного мозга и позвоночника.

Денис Игоревич ЮЖАКОВ Врач-нейрохирург высшей категории Свердловского областного онкологического диспансера. Родился и вырос в Свердловске. В 1989 году поступил в СГМИ. Во время учебы был председателем кружка травматологии и ортопедии, занимался разделами нейротравмы и невралгии тройничного нерва. По окончании института в 1996 году начал работать нейротравматологом в ЦГБ № 24. Год спустя был переведен в отделение нейротравматологии ЦГБ № 23. С 1999 по 2002 гг. — нейрохирург Свердловского областного госпиталя ветеранов войн. В 2004‑м, по окончании ординатуры, перешел в отделение нейрохирургии Свердловского областного онкологического диспансера. Выполняет около 180 операций ежегодно. Завершает работу над кандидатской диссертацией.

.

Назад в раздел